Новые промышленные производства требуют большого количества рабочих рук, недостаток молодых работников не позволяет полностью раскрыть потенциал передовых сфер, а компании, участвующие в построении технологического суверенитета страны, будут нуждаться только в большем объеме кадров.
О том, как предприятия могут работать в условиях постоянного оттока кадров, заменят ли сотрудников нейросети и роботы, а также какие специальности будут самыми востребованными через 15 лет, в интервью «Деловой газете. Юг» рассказал генеральный директор АНО «Агентство развития профессионального мастерства», директор дивизиона «Кадровый потенциал» Агентства стратегических инициатив (АСИ), гендиректор Агентства развития навыков и профессий Роберт Уразов.
О нехватке кадров
— Сегодня работодатели открыто говорят о серьезной нехватке кадров, дефицит рабочей силы усилился во многих отраслях. Как бы вы охарактеризовали ситуацию, сложившуюся на отечественном рынке труда?
— Если говорить о производительности труда, мы, к сожалению, отстаем. Это касается многих показателей, в том числе плотности применения роботов в промышленности. Если смотрели послание президента, то знаете, что глава государства поставил задачу к 2030 году войти в топ-25 стран мира по числу промышленных роботов. Это, чтобы вы понимали, уровень отставания, который у нас есть.
Как следствие, тормозится процесс цифровизации. Невозможно на старый аналоговый станок поставить цифровой продукт, а на него — искусственный интеллект. Такого чуда не бывает. Соответственно, это сказывается как на крупном, так и на малом бизнесе, который страдает больше всего. Крупный бизнес за счет оборотов может увеличивать заработную плату, может заниматься хантингом; малому бизнесу приходится сложнее.
Параллельно стоит задача создания технологического суверенитета страны. Мы восстанавливаем большое количество производственных цепочек. Страна очень много вкладывает в развитие, запускают большие проекты. Естественно, это накладывает достаточно серьезные требования к увеличению выпуска разнообразной продукции.
Наша страна начинает все производить самостоятельно. Поскольку мы долгое время этого не делали, процесс идет достаточно непросто и не всегда с самой высокой производительностью. Естественно, это дополнительный фактор, который нагружает российскую экономику и требования по кадрам.
В этом отношении мы имеем классическую болезнь. С одной стороны, у нас резкий рост, а с другой стороны, не очень высокая производительность. Это две основные проблемы, которыми нам придется заниматься в ближайшие годы.
— В каких сферах сегодня наблюдается самый острый дефицит кадров?
— Состояние дефицита в целом присутствует на рынке. Сейчас сказать, что где-то потребность больше, где-то меньше, невозможно.
Если говорить о перспективном спросе, где мы будем еще острее испытывать дефицит, то, в принципе, можно вспомнить о структурах новых национальных проектов, которые, опять же, были обозначены в послании: беспилотные авиационные системы, химическая промышленность, новые материалы, космос и т. д. Ведь когда мы развиваем новые отрасли, то экспертов в этих сферах пока просто нет.
Если же мы посмотрим с точки зрения анализа современной промышленности, которая начинает работать самостоятельно, то наиболее острая проблема кадров сегодня именно там.
О южных регионах
— Если говорить о нехватке кадров в южных регионах, есть ли здесь своя специфика? Как юг России выглядит на фоне других субъектов РФ? Каких специалистов не хватает здесь?
— Вы знаете, традиционно юг считался трудоизбыточным регионом. Сейчас он по уровню безработицы на среднероссийском уровне. Можно говорить о том, что, скорее всего, стратегия, связанная с переездом в Москву, Санкт-Петербург и другие города, себя исчерпала. В этом отношении молодежи можно и нужно смотреть на те рабочие места, которые создаются на юге.
В целом тут молодым людям можно использовать достаточно простое правило: смотрите, какие инвестпроекты развиваются в регионе. Тогда станет понятно, куда имеет смысл двигаться. Такая стратегия позволит соблюсти баланс трудоизбыточности и трудонедостаточности.
— А что насчет аграрного и туристического секторов? Они достаточно развиты на юге. Как обстоит ситуация с кадрами в этих сферах?
— В условиях ограничения полетов внутренний туризм является ответом для большинства граждан. Естественно, это нагружает всю сферу гостеприимства на юге, начиная от гостиничных комплексов и заканчивая ресторанами. Соответственно, компании самостоятельно занимаются подготовкой и поиском кадров, не надеясь во многом на государство. С моей точки зрения, они правильно делают, что вкладываются в образовательную систему.
Если говорить о сфере сельского хозяйства, которая также развита на юге, то здесь есть вопрос о привлечении мигрантов. Достаточно болезненная тема, но, с одной стороны, курс заработной платы в РФ становится менее конкурентоспособным по сравнению с другими странами. Это означает, что к нам в сельское хозяйство будут приезжать работать меньше, чем в другие страны. С другой стороны, этот канал ограничивают и с точки зрения безопасности. Поэтому если компании рассчитывают на то, что приедут дешевые мигранты и решат проблему, то лучше на это не надеяться. Им тоже лучше заниматься подготовкой кадров самостоятельно.
О цифровизации и роботизации
— Как цифровизация и автоматизация повлияли на потребность в кадрах? Может ли развитие технологий помочь справиться с нехваткой сотрудников?
— Да, может, но не всегда. Понятно, что сейчас цифровизация — достаточно хороший инструмент, который позволяет повысить эффективность бизнеса. Но проблема в том, что перед тем, как внедрять цифровизацию, необходимо наладить бизнес-процессы. Если в вашей деятельности бардак, то с введением «цифры» появится лишь цифровой бардак и никакой автоматической, упорядоченной деятельности не возникнет. Поэтому эффективно внедрять цифровые решения в тех сферах бизнеса, где хорошо отлажены бизнес-процессы. И стоит отметить, что внедрение «цифры» также требует новых сотрудников.
Если мы говорим о реальном производстве, то обычно там существует инфраструктура оборудования, которая не является цифровой. И если возникнет цифровой учет, то появится и дополнительная работа людей, которые смотрят за аналоговыми датчиками и руками забивают все в таблицу. С точки зрения руководителя, все будет красиво, но реальной эффективности не будет. И получается так, что низкая производительность связана с тем, что руководители не используют передовую управленческую практику.
— А что насчет искусственного интеллекта? Сейчас многие опасаются, что ИИ может заменить их на рабочем месте, другие же придерживаются мнения, что это просто инструмент, который упростит работу. Будет ли развитие искусственного интеллекта способствовать сокращению дефицита рабочих рук?
— Пока искусственный интеллект применим в узких сферах. Он позволяет решать какие-то конкретные задачи при наличии хороших датасетов, но, опять же, сейчас он хорошо работает в тех сферах, которые не связаны с наличием оборудования. Например, чат-боты неплохо работают с генерацией видео и текстов. Но нужно понимать, что технологии развиваются и, если языковые модели сделают следующий прорыв, возможно, возникнут более универсальные решения.
А с точки зрения занятости люди оказались удивительно адаптивными. Технологии, которые называли убийцами миллиардов рабочих мест, появляются регулярно. То же самое говорили и о «цифре», и об электричестве. Если мы посмотрим на то, что происходило в XVII–XIX веках в Европе, — то же самое там говорили о ткацких станках. Возникали общества людей, которые их рушили, говоря, что они отнимут рабочие места.
Да, действительно, технологии, которые носят взрывной характер, достаточно здорово меняют экономический ландшафт. Но есть определенная инерция, невозможно моментально поменять все сферы. Да и политика о рабочих местах не меняется, и технология становится просто инструментом. Дизайнерам говорили: «Ну все, ребята, вы точно уже должны погибнуть», но они просто внедрили нейросети в работу. Они теперь помогают дизайнеру не искать референсы, подбирать или редактировать решения, а их генерировать.
В принципе, жизнь не поменялась. Все равно решения человека пока сильнее. Тем не менее нельзя исключать того, что технология разовьется до такой степени, что в отдельных сферах, действительно, труд человека будет избыточным и менее эффективным.
— С роботизацией так же?
— Здесь мы можем посмотреть, как работают другие страны. Если посмотреть на Южную Корею, где один из самых высоких индексов плотности внедрения роботов, то ничего страшного не произошло. Это позволило создать достаточно конкурентоспособную промышленность, увеличить объемы производства. То же самое можно сказать и о Китае, который прошел этап роботизации буквально на глазах. За последние пять лет они достаточно здорово прибавили в объемах.
Нам придется делать то же самое, поскольку иначе конкурировать мы не сможем. Ни по точности, ни по производству, ни по многому другому. Но никакой серьезной, кардинальной, катастрофической проблемы это точно не создает. Это создает дополнительные рабочие места, но и в условиях дефицита кадров для нашей страны это является очень хорошим решением.
— Какие специальности, на ваш взгляд, могут появиться с учетом внедрения роботизации и искусственного интеллекта? Какие, напротив, пропадут?
— Профессии не пропадут, поменяется инструментарий. В этом отношении нужно будет смотреть на навыки, которые необходимы. Если вы дизайнер и умеете работать с генеративными нейросетями, то дизайнером и останетесь. Если нет, значит, вы не профессиональный дизайнер и более не востребованы. То же самое касается роботов, станков с числовым программным управлением и т. д. Если вы работаете в механосборочном цехе и считаетесь фрезеровщиком, то, если не сможете запрограммировать станок, вы не фрезеровщик. И дальше углубление в зависимости от того, насколько автоматизировано производство. Соответственно, это повышает требования к человеку.
Если говорить проще, то есть два больших направления, которые до сих пор у руля. Первое — внедрение программирования в любое устройство и в каждый процесс. Но невозможно научиться универсальному языку в данной сфере. Даже Python как язык программирования хорош для решения задач, связанных с построением нейросетей, но вы не сможете применить его к станку. В этом отношении будет требоваться высокая специализация человека.
Второе направление, за которым, очевидно, тоже будут какие-то существенные изменения, — это нейросети. Они достаточно разнообразные, их будет появляться все больше и больше, и в этом отношении способность человека к принятию решений окажется очень полезной.
О малом и среднем бизнесе
— Как МСП сегодня могут привлекать и удерживать квалифицированных специалистов? Крупные организации зачастую способны предложить более весомый пакет бонусов и возможностей для роста, поэтому малым компаниям сложно конкурировать. Какие инструменты могут им помочь?
— Хороший вопрос. Понятно, что сейчас условия достаточно жесткие. Мне кажется, что привлечь и удержать можно только двумя способами. Первый — это дать работу с достаточно крутыми задачами. Корпорации отличаются тем, что у 2% людей есть реально крутые задачи, а 98% встроены как винтики. Требования к человеку достаточно инструментализированы. И это требование связано не с тем, что корпорации плохие, а с тем, что им нужно выдавать производительность. Чем более высокая производительность, тем выше спецификация человека. Это раз.
А второй способ — дать возможность расти. То есть если корпорации могут предложить соцпакет, повышение по должности и увеличение зарплаты, то на малых предприятиях можно разговаривать о вопросах доли в бизнесе. В этом отношении данная схема позволит удерживать амбициозных людей, перенимать бизнес, расти вместе.
— Как вы считаете, может ли в будущем произойти переход на удаленный формат работы в большинстве компаний?
— Удаленка достаточно здорово выстрелила из-за ковида, и понятно, что это оказалось временным решением. Но тем не менее отдельные компании делают на это ставку. Мы, например, рассматриваем развитие удаленных технологий как один из инструментов, который позволит победить кадровый голод. Напрямую это сделать не получится, ведь нельзя человека перенести. Но если вы умеете управлять своими бизнес-процессами и корректировать их, то удаленный формат может сократить кадровый голод.
— А какие еще инструменты устранения кадрового голода для МСП вы бы назвали?
— В рамках национального проекта «Производительность труда» мы, как правило, создаем одну простую компетенцию, которой у компании часто нет. Это стандартизация требований к человеку и оптимизация процедуры подбора персонала. Большинство компаний, особенно МСП, не очень понимают, как это сделать. Но если научиться стандартизировать требования к кандидату, то это даст достаточно быстрый эффект. Ведь рано или поздно все равно придется заниматься подготовкой кадров, ибо не факт, что сотрудник будет на предприятии вечно. Его могут увести более крупные компании, которые предложат более дорогой социальный пакет. Соответственно, кадровая стратегия должна строиться на умении жить в условиях оттока кадров и притока новых. В этом и может помочь стандартизация требований.
О молодом поколении
— Многие из предпринимателей, с которыми мы беседовали, делились, что молодое поколение сейчас не хочет работать на производстве, а идет по более легкому пути — устраивается в пункты выдачи, на склады, в доставку и т. п. Как, на ваш взгляд, работодатели могут привлекать молодежь на предприятия? Как показать им профессию с выгодной стороны, особенно если эта специальность требует физического труда?
— Давайте так. Молодого поколения сейчас меньше — это и есть главная проблема. Если говорить об остальном, то это классическая дискуссия отцов и детей. Дети меняются, но при этом они заинтересованы в том, чтобы участвовать в жизни своей страны. Вопрос здесь скорее в том, как подобрать ключ.
О популярности рабочих профессий: 60% детей после девятого класса сейчас выбирают колледжи. Это означает, что интерес к рабочим профессиям есть. Это раз. Второе: невозможно рассказать, как делается, — лучше показывать своим примером. Если к детям в коллективы начинают вливаться профессионалы, то они привыкают к тому, что это может быть интересно. Видят возможные плюсы для себя, свой интерес в том, что делают другие.
— Как можно показать рабочие специальности с выгодной стороны молодежи, чтобы она понимала, что туда престижно идти?
— У нас есть различные чемпионаты профессионалов — их можно просто посмотреть, а также принять в них участие. В этом отношении компаниям следует открывать свои двери. Есть программы АСИ, есть целые проекты, которые связаны с промышленным туризмом, когда дети посещают предприятия. Только таким способом можно показать, что профессия интересна и привлекательна. Кому-то из детей нравится, кому-то нет — в этом и есть натура человека. Все предпочитают разные виды деятельности, и нужно дать возможность пощупать, понять, подойдет это или нет. Гораздо хуже, если человек учится на швею три года, а потом понимает, что он не швея от слова совсем.
О профессиях прошлого и будущего
— Сейчас многие профессии предполагают наличие не только хард скиллс, но и софт-навыков — умения работать в коллективе, разрешать конфликты и др. Какие навыки сейчас наиболее востребованы, что следует осваивать?
— Это такой классический консалтинговый обман, когда навыки делятся на хард и софт скиллс. Я бы не рекомендовал в принципе пользоваться этими методологиями. Если человек обладает софтами, то это не значит, что он сможет научиться хардам в процессе работы. Человеку нужно работать в профессиональной среде и, например, налаживать коммуникацию только с теми, с кем необходимо.
Самое плохое, что вы можете делать, — это прокачать так называемый социальный скилл, общаться со всеми и ничего при этом не делать. Вас будут любить, но производительности от этого не будет. Вовлечение людей в профессиональные детали гораздо более эффективно, чем любые тренинги по коммуникации, поверьте.
— Какие профессии, на ваш взгляд, будут популярны через 10–15 лет?
— Хороший вопрос. У нас в стране героев любят, и нужно смотреть в те стороны, где есть возможные направления для подвига. Очевидно, это беспилотные авиационные системы, новая химия, новые материалы, энергетика, особенно атомная. Также это космос, биоинформационные решения и генетика. Мне кажется, что можно просто посмотреть в перечень перспективных проектов. Там и будут возникать новые герои.
— А какие профессии могут, наоборот, сбавить обороты?
— Я думаю, что, скорее всего, это будут профессии, которые связаны с ручным трудом. Все-таки мы вынуждены будем делать технологическое перевооружение, и люди, которые этими профессиями занимаются, будут в тени. В этом отношении стоит смотреть на само рабочее место. Если оно достаточно современное, то туда стоит идти, а если там стоит оборудование, которое по виду разваливается, то подумайте десять раз.